Четыре года моего служения в Ленинграде были исполнены многими обязанностями в области экуменического и общего служения, поэтому я, может быть, не столько времени уделял ЛДА, сколько требовалось. И чтобы хоть немного компенсировать мое невольное невнимание к духовной школе, где сорок один год назад я получи аттестат об окончании семинарии, хочу сегодня поделиться с вам опытом пастырского служения, поделиться мыслями о задачах, которые стоят перед Православной Церковью в настоящий момент. Было время, когда отношение к приходскому священнику, особенно в глубинке, было презрительным, и пастырям Церкви Христовой приходилось выслушивать нередко оскорбления и обиды от своих односельчан. Сегодня положение меняется. Сегодня все чаще смотрят на священнослужителя с надеждой, как на носителя благодати Божьей и представителя Церкви, которая через гонения и преследования пронесла истину Христову. Пронесла духовные ценности и готова поделиться ими с обществом, нуждающемся в нравственном обновлении. Потому сегодня священнику служить и легче, и труднее одновременно, так как приходится отвечать на многочисленные вопросы членов общества, которые хотят познать истин научиться основам добродетели и нравственности, но еще далек от них.

С принятием Закона о свободе совести Церковь получит возможность вернуться к тем традиционным делам милосердия, благотворительности, воспитания в смысле веры и Христианской нравственности, которые были ей свойственны всегда. Поэтому задачи перед вами стоят значительно большие, чем раньше. Ведь потребуется воспитывать не только прихожан с церковного амвона, но и всех тех, кто будет обращаться к вам в воскресных и общеобразовательных школах, на дому у верующих, — всюду, где будут созданы тому возможности и условия.

Первое хочу пожелать: верности Церкви Христовой и помощи Божией. Мы живем в сложное время: время, когда требуется быстро ответить на вопросы, оправдать ожидание общества, которое постепенно обращается лицом к Церкви Христовой. В обществе идут сложные процессы: естественные с точки зрения образования плюрализма мнений и многопартийности, но не естественные с точки зрения разделения, противостояния, нетерпимости различных социальных сил, которые мы наблюдаем сегодня.

Эти факторы затрагивают и жизнь церковную. В западных областях Украины идут процессы активизации унии, создания автокефальной Украинской Церкви, которые тесно связаны с политическими процессами и проявлениями национализма. Тем, кто идет служить в западные области Украины, будет трудно пронести и сохранить верность святому православию. Поэтому любовь Христову противопоставьте проявлениям нетерпимости, вражды, насилия, которые есть в западных областях Украины. Надеюсь, четырехсторонняя комиссия, которая была создана для решения вопроса униатских приходов, будет действовать и униатские епископы вернутся в эту комиссию, надеюсь на влияние Ватикана в этом отношении. Только путем диалога, а не насилия можно решить вопросы. Четырехсторонняя комиссия из представителей Московского патриархата, римо-католической Церкви, Украинского экзархата и греко-католиков восточного обряда имела положительные результаты: путем обсуждения решались вопросы — кому должен принадлежать тот или иной приход. Но затем определенные внешние силы побудили греко-католиков восточного обряда выйти из комиссии, и она перестала работать. Поместный Собор Русской Православной Церкви по вопросам унии и нашего отношения к ней высказал свою точку зрения, и эта точка зрения будет доведена до сведения Святейшего престола как мнение Русской Православной Церкви. Мы за то, чтобы греки имели возможность удовлетворить свои духовные нужды, совершать богослужения и получать регистрацию. Но процесс должен проходить нормальным образом, а не путем насилия и угроз в отношении православных священнослужителей и иерархов, возглавляющих западные области Украины.

Другим сложным вопросом является сейчас наличие в Московском патриархате одного прихода, который вышел из-под нашей юрисдикции и перешел в юрисдикцию Русской Зарубежной Церкви. В последнее время усилились нападки на Русскую Православную Церковь со стороны различных «голосов» и наших церковных недругов. И если в феврале этого года глава Русской Зарубежной Церкви митрополит Виталий заявил, что он исключает возможность существования в пределах Московского патриархата приходов Русской Зарубежной Церкви, то 16 мая эта позиция была изменена, и решение Синода узаконило и создание приходов и образование иерархии Русской Зарубежной Церкви в пределах Московского патриархата. Это прямой раскол, который пытаются проводить в пределах Русской Православной Церкви. Ставятся условия, на которых возможен диалог с Русской Православной Церковью: 1). Отказаться от декларации митрополита Сергия двадцать седьмого года; 2). Канонизировать всех новых мучеников России и царскую семью; 3). Отказаться от любых экуменических контактов.

Относительно этих требований можно сказать следующее. Декларация Сергия была написана почти в тех же условиях, что и завещание святителя Тихона. С той лишь разницей, что завещание святителя Тихона было написано под домашним арестом, а декларация митрополита Сергия — в тюремной камере.

Мы не считаем возможным решать вопросы канонизации в спешку. Сподвижников веры и благочестия на Руси много и процесс канонизации — это естественное явление канонической жизни Русской Православной Церкви. Многие сподвижники веры были канонизированы на Соборе по случаю 1000-летия Крещения Руси. На Поместном Соборе, только закончившемся, был канонизован праведный отец Иоанн Кронштадтский. И думаю, скоро будут причислены к лику святых и первый мученик послереволюционный митрополит Киевский Владимир и петроградский митрополит Вениамин, расстрелянный в 1922 году. За этими канонизациями последуют и изучение других материалов. В частности, по Ленинграду и Ленинградской области запрошены списки всех священников, которые были расстреляны в пределах Ленинградской митрополии. Решается вопрос реабилитации священнослужителей, иерархов и монашествующих, пострадавших в 20—60-е годы.

Относительно требования прекратить экуменические контакты, считаю, что позиция Русской Зарубежной Церкви в данном вопросе неправильная. Интерес к духовному наследию православия среди инославного мира очень большой. Это интерес к нашей православной духовности, к нашей литургии и жизни. Разве должны мы замыкаться и говорить, что мы знаем истину, владеем ею и ни с кем ею не поделимся?

Часто наш век называют веком секуляризованным, когда разделенное христианство разделено секуляризованным миром. Так что полезнее: когда мы идем крестовыми походами друг на друга и обвиняем друг друга в ересях, схизмах и расколах или находим возможности для плодотворного сотрудничества, видя перед собой как конечную далекую цель — христианское единство, видя в наших братьях и сестрах, представляющих различные конфессии, братьев и сестер во Христе.

То, что мы совместно с представителями других церквей вносим вклад в укрепление мира, предотвращение ядерной грозы, развитие сотрудничества и взаимопонимания — это хорошая и светлая задача. Даже в самое трудное время взаимоотношений США и СССР христиане находили в себе силы сотрудничать и противостоять вражде, ненависти, неприязни, культивированию образа врага, который создавался и у нас, и на Западе. В том, что сегодня этот образ разрушается, есть и заслуга Церкви.

Мы не откажемся от приверженности своей литургической жизни, своим канонам и догматам. Но сотрудничать с другими религиями и церквами — наш долг. И опыт показал, какую пользу приносит это сотрудничество: в 50—60-е годы это сотрудничество, может быть, помогло нашей Церкви выжить. Сегодня, надеюсь, нашим выпускникам не придется столкнуться с оскорблениями и поношениями. Но задачи пастырские остаются трудными. Раньше вся наша деятельность законодательно ограничивалась стенами храма. Однако жизнь потребовала, чтобы Церковь откликнулась на нужды общества, и мы идем в тюрьмы, больницы, дома престарелых, в школы по приглашению администрации и по просьбе родителей и сверх программы преподаем Библию, основы веры, религиозной нравственности и духовности.

Перед отъездом на Поместный Собор я посетил недалеко от Ленинграда зону заключенных, которые собрали 16 тысяч рублей для строительства храма. Когда мы предложили помощь, они сказали: «Нет, мы сами соберем, сколько надо». 1 июня 1990 года состоялась закладка первого храма в лагере для преступников и на вопрос: «Зачем церковь?» — они ответили однозначно: хотим возродить основы духовности и нравственности. Поэтому мы распределили места заключения под Ленинградом между приходами. Здесь надо заниматься душепопечительством и благотворительностью. Священнослужители этих приходов будут осуществлять в тюрьмах и лагерях работу среди людей, которые оступились, совершили преступление.

Мы ждем Закон о свободе совести. В первом чтении он был принят Верховным Советом, но вызвал у нас много замечаний. Эти замечания были высказаны мною в Законодательной комиссии и в Совете Национальностей Верховного Совета. Будем продолжать работу, чтобы Закон отвечал бы всем чаяниям и возможностям Церквей и религиозных объединений в их служении ближнему. Основное, что предоставит Закон Церкви, — это право юридического лица, возможность воспитания всех возрастных групп, в том числе и детей. Мы возражаем, чтобы принцип отделения государства от Церкви распространялся бы настолько, что в школах нельзя преподавать Закон Божий или религию. Факультативно, вне программы народного образования такая возможность должна быть предоставлена. Настоятельно требует решения и вопрос об открытии и расширении сети воскресных школ, для которых пока нет помещений.

Мне хотелось бы, чтобы наши выпускники, которые сегодня покидают стены воспитавшей их школы, с честью и достоинством несли свое служение. Сорок первый год я несу пастырское служение, и ни одной минуты не сомневался в правильности избранного пути, черпая силу в служении Божественной литургии. И хотелось бы, чтобы воспитавшая вас и давшая вам образование школа получала бы добрые свидетельства о вашем самостоятельном служении. Это будет радость и для руководителей духовных школ, и для воспитателей, и для педагогов, и для меня, в прошлом епархиального Архиерея Ленинградской митрополии, а ныне — главы Русской Православной Церкви.

С полной отдачей — а вы, пришедшие сюда по призванию, полны сил — отдайтесь тому делу, которому решили посвятить себя. С честью и достоинством проходите свое пастырское служение, регентское, педагогическое, милосердное служение и в отношении к людям. Не замыкайтесь в своей среде. Постарайтесь увидеть, сколько людей нуждается в помощи, ободрении, поддержке, в утешении, в материальной помощи, в участии человеческом — добром, сердечном участии. Так сейте добро. Сейте Христову Любовь и умножайте ее. И Господь воздаст вам сторицей.